понедельник, 30 декабря 2013
DA:O Политическое
персонажи: Габриэль (эльф долиец), Алистер и др.оф.лица
да, такой
фигня всякаяКто ему сказал, что всякий опыт, испробованный на своей шкуре, воспитывает характер, он уже и не помнил. Но это так въелось в сознание, что случившееся за последний месяц Габриэль воспринимал, как должное, подтверждая репутацию эльфов, как самых терпеливых и неприхотливых созданий. Он был жилеткой, надежным плечом, стискивал зубы, когда хотелось крепко ответить на несправедливую агрессию, но ни разу не пожаловался на несправедливость бытия.
Жизнь его клана всегда была полна опасности, постоянного напряжения и угрозы со стороны шемленов, возомнивших себя хозяевами земель, где эльфам доводилось скитаться. Но главное в этом миропорядке была свобода – от королей, тейренов, да любого вмешательства извне.
Но вылазка в денеримский эльфинаж основательно пошатнула его уверенность в настоящем. Габриэль и до него постоянно то там, то тут натыкался на презрительное отношение к нему со стороны людей, но, сохраняя дипломатичную вежливость в разговорах, в душе - платил шемленам тем же. Но замкнутое пространство, куда загнали его когда-то вольный народ, полное нищеты и унижения глубоко ранило его сердце. Он искал ответов у старых богов, почему существует на свете такая чудовищная несправедливость? Почему любой опустившийся пьяница в самом нищем квартале Денерима считает себя выше эльфа? А главное, почему эльфы денеримского эльфинажа считают себя уже мабари? Но видимо старые боги умерли вместе с былым величием эльфов, иначе они бы не допустили такой катастрофы. Все это буквально раздавило Габриэля. Обернувшись, он увидел, что для него нет ни жилетки, ни плеча, к которому можно склонить голову. Габриэль замкнулся, на вопросы все больше отвечал односложными фразами и во время ужинов у костра подолгу задерживался взглядом на Зевране.
В Денериме по своей воле никто из их компании ночевать оставаться не хотел. Столица как-то всем разом пришлась не по душе. Шейле – тесно, Морриган – душно, у каждого находилась причина для ночлега за городскими стенами. После тяжелого разговора в доме эрла Эамона Габриэль совсем ушел в себя, и казалось, не замечал ничего вокруг. Алистер же, похоже, пожаловался на свою судьбу и сумасшедшего эльфа всем вокруг. По десятому разу он говорил, что никогда и ни за что не согласиться на бредовый план своего спутника, что только ненормальный, мог бы предложить идею посадить на трон Ферелдена ублюдка, что видел он всех своих доброжелателей в «тени». На каком-то особом алистеровоском пассаже Габриэль не вытерпел. Таким его еще ни разу не видели.
- Создатель, Алистер! Прими уже свою судьбу достойно! Подумай хотя бы о том, что это нужно Ферелдену!
Алистер будто ждал, что ему ответят. Он жаждал высказать все, что накипело не в пустоту, не молчаливым собеседникам.
- Посмотрите ка кто заговорил! Что ты в этом понимаешь?! – он был уже не первый день на взводе и сейчас, слова вылетали у него как ядра из пращи. – Что, такие как ты, понимают в том, что нужно Ферелдену? Кто тебя просил выступать у Эамона?
- Такие как я? – Габриэль даже полинял от ярости. – Действительно, шемлен, такие как я, как Зевран, как прислуга в ваших домах не могут знать, что важно для Ферелдена. Но раз я не могу это решать, может мне принести тебе пива, выстирать носки?! Или что? Может ублажить тебя, шемлен, а? На это я гожусь?
- Габриэль! – Винн вмешалась в их спор, чтоб не дать эльфу наговорить еще большего.
- Нет, пусть говорит. – впервые Зевран высказал свое мнение с ледяным спокойствием.
- Забавно, – прокомментировала Морриган и присела на камушек рядом со спорящими.
Слова Габриэля как холодной водой окатили Алистера. Он уже был не рад, что не сдержался и позволил в адрес друга такую глупость.
- Прости, я сказал не подумав. И прекрати называть меня «шемлен»
Габриэль, как будто почувствовал себя выше своих спутников. Он все время смотрел на них снизу вверх. Он был щуплым эльфом, которого судьба втянула в это полное опасностей путешествие, который смирился с ней под даром убеждения Дункана, под многократными наставлениями Винн, под убежденностью Алистера в правом деле. Но сейчас он словно вырос надо всеми, его голос окреп и эльф, попавший случайно в передрягу с приятелем, обрел смысл своего крестового похода.
- Я для тебя всегда буду лишь эльфом, Тейрин. А ты для меня останешься шемленом! – упрямо заявил Габриэль. Ты ничего не знаешь о моем народе, о его былом величии. Мы для вас, - он окинул взглядом притихших спутников, - всего лишь обслуга, низшие существа рожденные служить господам. Нас можно продать, убить, нас можно сломать, унизить!
- Это не так! – воскликнул Алистер.
- Да? – Габриэль вытянулся в струнку и с вызовом посмотрел в лицо бывшего храмовника. – Я думал, вот он будущий король Ферелдена! Честный, справедливый. Способный на многое ради своего народа.
- Ты забываешь, что Анора…
- Анора?! Посмотри, шемлен, как живет мой народ в эльфинаже. Посмотри, до какого состояния опустились мои сородичи. Думаешь Анора сделает что-нибудь, чтоб изменить их судьбу? Ей есть до этого дела? Ей есть дела до чего-нибудь кроме своей власти?! Не думай, что я поддержу ее. А ты бы мог, если бы захотел все изменить. Я смотрел на тебя и думал, этот человек может объединить вокруг себя грызущиеся знатные дома перед лицом опасности. Ни Орзаммар, ни Брисилианский лес не поведут на битву армии, это сделают люди. Это должен был сделать ты!
Алистер молчал.
- Нет ничего плохого в страхе, леталлин, - внезапно смягчился Габриэль, как будто весь запал его иссяк. И голос его стал тихим. – Нет ничего плохого в этом чувстве. Мы все его испытываем в тот миг, когда достаем из ножен меч или из колчана стрелу. Но то, что ты не хочешь принять судьбу и взять на себя ответственность, называется трусостью.
С этими словами Габриэль вышел из круга света, созданного пламенем костра, и растворился в темноте.
Первым молчание прервала Морриган.
- Я пересмотрела свои взгляды на этого коротышку. Пойду перестелю простыни.
@темы:
dragon age,
игрульки