.......
Агентство располагалось в трех кварталах от станции метро, и Онозука побежал, понимая, как опаздывает на встречу с менеджером, пусть даже она и последняя. Ставить точку тоже надо уметь.

К окончанию курсов у Танаки ничего не изменилось в его карьере, изменился он сам. Идти по проторенной дорожке даже с ценным багажом уже не хотелось, а использовать путь тех же Иваки и Като в мир кино не позволяла гордость. Поэтому Онозука принял решение и несся с ним на всех парах, опасаясь, что если он притормозит, остановится хотя бы на минуту, вся решительность схлынет, смелость сойдет на нет, и он позорно вернется в свое стоило ловить удачу на свою внешность.
Последние слова Танаки повлияли на его судьбу.

- Я не могу сотворить чудо, Онозука-кун, хотя и вижу, что вы ждете его от меня. Но могу помочь увидеть кино изнутри, как оно рождается, начинает жить, когда актеры еще даже не приступали к своим ролям. Это бесценный опыт, посмотреть на все глазами лягушки…

- Не совсем понимаю, вас сенсей…

- Если ты не боишься сделать шаг в сторону, когда твои ровесники делают полшажка вперёд, можешь научиться большему. Поработай на студии, начни все заново, с чистого листа.

Эта мысль отчего-то разом избавила Онозуку от неподъёмного груза нерешенных проблем, которые к тому моменту накопились до критической массы. Необходимо было решение, простое и одновременно гениальное. Разрубить этот узел к Они. Почему бы и нет?

- Я согласен.

- Но работа тяжелая, а для тех, кто считает себя непризнанными гениями в актерском ремесле, еще и удар по гордости.

- Если это поможет мне вырасти как актеру, я согласен.

Огласив агенту свое намерение, он вогнал его в ступор. Мало кто в начале карьеры уходит, так и не исчерпав все силы и надежду. Мисаки, который находился там же, закрыл руками глаза и показывал всем видом, какой же его приятель идиот. Остальные актеры смотрели на него, как на умалишенного.

В дверях, когда нога Онозуки уже ступила на тротуар, его догнал Мисаки.

- Ты совсем рехнулся, брат? Сдался, да?

- Я буду работать ассистентом на киностудии.

Мисака взъерошил волосы и в ярости чертыхнулся и закрутился на месте будто в поисках адекватных людей на улице.

- Ты спустил все деньги на то, чтоб понять, какой ты дерьмовый актер? Ничего не скажешь, выгодное вложение средств!

- Я не отказываюсь от актерской карьеры, а беру всего лишь тайм-аут.

Мисака понял, что взывать к голосу разума бесполезно. В их паре именно Онозука всегда был рассудительным и разгребал все дерьмо, в которое Мисака неизменно попадал, да с той же одержимостью Иваки, а теперь и сам утонул в глупости по самое «не могу»

- Попомни мои слова, дружище – ты не вернешься обратно. Дверь, которая внезапно открылась перед тобой, захлопнется с таким грохотом, что треск будет преследовать тебя до конца дней.

- Спасибо за поэтическое пророчество, Кейджо, ты настоящий друг.

- А кто еще вправит мозги такому идиоту, как ты? – Мисаки почувствовал, что не все еще потеряно и его приятель может прислушаться к его аргументам, - давай замолвлю за тебя словечко в своем сериале, в обход агента? Ну, его, жирного борова. Хоть бы раз поднял свой зад ради нас…

Прохожие оборачивались на двух парней на взводе, которые решили на публике решать свои дела. Онозуке было неуютно, а Мисака, похоже, плевал на публичнось. Он хотел образумить друга.

- Там много небольших ролей на один-два эпизода. Хоть подзаработаешь немного, выпивку начнешь сам оплачивать.

- Вот спасибо.

- Пойми ты, нам никогда не стать настоящими актерами! Даже через порно, как наши друзья. И то, что ты угрохал на свои курсы все сбережения, но идешь работать гребанным ассистентом, тому яркое подтверждение!

- Я позвоню, - Онозука махнул приятелю на прощание рукой, развернулся и пошел в сторону, где предполагал находится его дом. Последние деньги он потратил на метро, похоже поссорился с другом, потерял работу, нашел сомнительную работу и до самого вечера ему придется идти пешком.

Что ни говори, а точку ставить он умел.

***
- Моя компания согласна на финансирование 85% бюджета фильма, - крайне недовольный господин с глубокими залысинами, постукивал по толстой папке сценария и недоброжелательно смотрел на режиссера, в то время, как глава студии пытался найти компромисс. – Мы готовы к сотрудничеству прямо сегодня, но господин Мотидзуки решил застопорить процесс, еще его не начав.

Режиссер, который на первый взгляд был погружен в собственные мысли, моментально вскинулся на обвинения сопродюсера.
- Я взялся за проект в уверенности, что буду сам определять, кого снимать в фильме. Господин Сасаки явно дает понять, что его деньги мы увидим, если только будем снимать то, что ему хочется.

- Это не приемлемо! – сопродюсер вскочил на ноги от возмущения, - Если согласиться на беспроигрышный вариант тандема Като-Иваки для вас наступить на горло собственной песне, то мы найдем другого режиссера.

Глава студии, мужчина лет пятидесяти с осунувшимся лицом не знал, как остановить начавшийся развал проекта. Он призвал всех к спокойствию, хотя видно было, как играют на скулах режиссера желваки. Потеря Мотидзуки будет невосполнима, гораздо хуже, чем какие-то деньги. Режиссер недавно приехал из Голливуда, и дать повод ему туда вернуться Сугавара не хотел.

- За этот сценарий не может взяться рядовой режиссер, хотя талантов у нас достаточно, так что отставка Мотидзуки-сан неприемлема, - резюмировал Сугавара, твердо глядя на вспыхнувшего Сасаки, - к тому же, часть финансирования будет исходить от самого господина Танаки, а это добавит вес в постродакшн. Так что мы обсуждаем?

- Я не буду снимать порно!

- Бросьте, Мотидзуки, - парировал сопродюсер, - они давно уже не играют в этих фильмах, их репутация безупречна! Оба эти актера – гарантия успеха.
Сугавара смотрел на упрямого режиссера с надеждой, будто слова Сасаки были способны поколебать его уверенность в своей позиции. Но чуда не происходило, и глава студии решил немного надавить.

- Я понимаю вас, Мотидцуки-сан, вы хотите найти новые таланты. Но есть ли у нас на это время? Мы уже четыре месяца обсуждаем фильм, которого нет, но о котором уже поползли слухи по сети. Его уже хотят, а ведь история все еще в иероглифах.

На Мотидзуки смотрели выжидательно несколько пар глаз. Его это не смущало. Он привык отстаивать свою позицию, а не прогибаться под деньги.
- До кастинга, – бросил он, поднимаясь на ноги и давая понять, что разговор закончен. – Я посмотрю на эту пару, но если мне не понравится, то, что увижу, ассистенты будут носом рыть всю Японию в поисках Кайто.

Присутствующие шумно выдохнули и весело загалдели, будто все решилось в их пользу. Главный ассистент подхватил папку со сценарием со стола и сунул ее Онозуке сияя, как пятисотенная йена.

- Ну, наконец то! – благоговейно зашептал он, - я думал, что они так и не договорятся. Онозука, живо копии для кастинга.

Юу устроился младшим ассистентом на киностудию, но пока что не дорос до работы на съемочной площадке и поэтому работал в офисе на кастингах. Именно там, где его поползновения как актера и заканчивались. Каждый раз, когда проходили пробы на роли в тот или иной фильм, он становился сам не свой. Столько ролей проходило мимо, столько возможностей. Но Онозука постепенно научился справляться с внезапными порывами все бросить и кинуться в ноги бывшему агенту, чтоб хотя бы раз постоять на площадке в качестве актера, а не обслуживающего персонала на которого никто не обращает внимание. Он никогда не помнил ни лиц ассистентов, ни имен, все они были безлики и походили на надоедливую мошкару. Теперь же он и сам был «мошкарой»

Единственным утешением служило то, что все сценарии первыми попадали к нему и пока он занимался их копированием, обзванивал агентства по поручению менеджера по кастингу, читал. Жадно и придирчиво. Сам примерялся к ролям, продумывал характеры, потом уже на прослушивании, скрываясь в тени за спинами съемочной группы присматривался к тем, кто пытался воплотить героев в жизнь. Замечал, кто прочувствовал персонажей, а кто безбожно халтурил, не понимая поставленной задачи. И все чаще с удовольствием замечал, что именно его видение совпадает с режиссерским.

Онозука насмотрелся на режиссеров похоже с лихвой и уже ничему не удивлялся, как раньше. Хуже режиссеров, наверно, были только сопродюсеры, считающие, что за деньги можно все. Поэтому киностудия и в первую очередь офис представлялся ему полем непрекращающегося боя. Бабла и искусства. Амбиций и мастерства. Никто не умирал, но на конечный продукт вся эта возня неоспоримо влияла и порой не в лучшую сторону.

***
Сасаки провожал Като до двери и дружески, ободряюще хлопал его по плечу, давая понять, что он практически утвержден на роль. Сугавара смотрел на мрачного Мотидзуки и уже подсчитывал убытки от заморозки процесса съемки.

- Ну, - сопродюсер довольно потирал руки, - завтра запускается процесс съемок. Все готово.

Режиссер мотнул головой и встал со своего стула, передавая ассистенту пухлый сценарий, куда между страниц понатыкали эскизы художников.

- Не годится.

Сасаки даже подпрыгнул от неожиданности.

- Простите?

- Я сказал «не годится» Это не Кайто.

Сопродюсер закатил глаза и умоляюще посмотрел на Сугавару. Но тот лишь беспомощно развел руками. Ситуация была патовая.

- Какого черта вам надо, Мотидзуки? Като прекрасный актер, у него столько сыгранных ролей! Иваки у вас не вызвал никаких нареканий, а к Като вы придрались!
- Если хотите менять режиссера, валяйте, - Мотидзуки потер переносицу. Признайся он, что сам не знает, кого ищет на роль Кайто, его бы весь продюсерский состав разорвал в клочья. – Като действительно хороший актер, но это не мой главный герой. Во-первых возраст, во-вторых…..

Он силился поймать суть своих претензий и даже защелкал пальцами, стараясь найти нужные слова.

- Он переигрывает. Старается. А мне нужен свежий ветер….

Сасаки даже крякнул от неожиданности.

- Ветер? Вы в своем уме? – он повернулся к Сугаваре, призывая его вмешаться в это сумасшествие. – Завтра съемки, а вы ищете ветер? Серьёзно?

- Будем снимать сцены с Иваки-сан, - режиссер был раздражен, - в чем проблема?

- Мы уже пообещали роль Като, когда-нибудь сцены с Иваки закончатся, а вы в погоне за ветром! Вот в чем проблема!

Сугавара принял от ассистентов стакан воды и таблетку.

- Мотидзуки-сан, вы обещали….

- Я обещал посмотреть пробы. Мне не нравится.

- Что же нам делать? Искать по школам? В университетах?

Мотидзуки взъерошил волосы и стал похож на черта, таким безумным взглядом он одарил напиравших на него продюсеров.

- Ой, да ладно! Мне кажется, что роль в состоянии сыграть любой неопытный юнец. Вот ты! – режиссер окликнул Онозуку, который все еще стоял с пустым стаканом в руках в ожидании, когда его отпустят.

- Я?

- Да, ты! Возьми сценарий.

Онозука взял папку и понял, что в горле у него пересохло. Он с трудом сглотнул, и хотел было сказать, что вовсе не неопытный юнец, но режиссер буквально подгонял его. Сасаки застонал и рухнул в кресло.

- Читай, – скомандовал Мотидзуки, - с любой страницы.

- Можно любимое?

- Валяй.

Онозука отложил сценарий и отошел к импровизированному окну, посмотрел куда-то вдаль и заговорил.

Мотидзуки смотрел на молодого человека и боялся пошевелиться, чтоб не спугнуть ненароком. Вот оно, свежее, чувственное, дерзкое и порывистое! Это чудо! Все же он рискнул и жестом подозвал другого ассистента, давая распоряжение отыскать срочно Иваки, а если тот уже покинул офис вернуть обратно.

Пробу никто не рисковал прервать, и даже Сасаки пришлось признать, что внезапно свалившийся «актер» в роли Кайто весьма неплох. Оператор наезжал на прислонившегося к оконной раме юношу уже с третьего ракурса.

Онозуке было тяжело выходить из роли Кайто, особенно в том монологе, который он выбрал для проб. Там было слишком много боли и одиночества. Но его никто и не останавливал.

Иваки, которого отловили уже на выходе из офиса, проскользнул в дверь павильона, где проходили пробы. Он с удивлением узнал, что они все еще продолжаются, хотя полчаса назад Като сообщил ему, что решение по роли Кайто уже принято. Ему вручили сценарий раскрытый на играемой сцене и буквально вытолкали на площадку, где Иваки едва не завалил все, увидев перед собой Онозуку.

Юу распахнул глаза от неожиданности. Все утро он изворачивался как мог, чтоб не попасться на глаза сладкой парочке - Като с Иваки, и все же это случилось. Они очень правдоподобно сделали паузу, во время которой каждый из них собирался с мыслями. Монолог плавно переходил в диалог двух ярких и непримиримых личностей.